Что ощутил, что подумал, что содеял с этим письмом, адресат, г-н Панащатенко, в канун нового 1880 г.? Каков он был, этот уездный деятель?

Прежде всего, его имя безусловно знали отправители, и от него, от Панащатенко, ожидалось сочувствие, более того — поддержка. Тираж прокламации был невелик, наверняка экземпляров пятьсот, и посылать по адресным книгам, наудачу, не мог себе позволить Исполнительный комитет.

О какой поддержке могла идти речь? Об участии в деятельности Исполнительного комитета? Едва ли таким способом сзывали «на рать»: речь, скорее, могла идти о денежной поддержке. В немалую сумму должна была вылиться уакая попытка, как покушение 19 ноября 1879 г. И должен был знать сочувствующий какие-то адреса, имена — кому направить, передать деньги. Значит, общались отправители и прежде с председателем уездной земской управы, были слова, чувства, может быть, поступки

Как бы там ни было, письмо, по-видимому, оставалось у адресата, ни в полицию, ни в жандармерию оно не угодило, и вот сегодня, в залитый ослепительным симферопольским солнцем летний день я получил письмо Исполнительного комитета «Народной воли».

Что же делать с этим письмом теперь — через сто лет? Оно требует поддержки, но как высказать, выразить ее, эту поддержку, делам уже исполненным, осуществленным?

В том, XIX столетии остались следы, которые вели к приезду народовольца Андрея Преснякова в Симферополь в ноябре 1879 г. Для организации покушения нужно было наладить связь — получить в день отправления императора из Крыма точные сведения о графике, о последовательности движения царского и свитского/поездов.

С кем встречался Пресняков, кто поставлял ему сведения? Как выяснилось, к какому из составов будет прицеплен императорский вагон? Наконец, кто обеспечивал связь, телеграфные сообщения? Голиков? Дзвонкевич? Райко? Зеленкевич? Дроботов? Викторов? Севастопольская телеграфистка Тарновская? А может быть, совсем иные, неизвестные нам люди?

На многие вопросы о делах народовольцев, об их связях с Крымом ответа нет и поныне.

Лит.: Игорь Гасско. / Сто лет спустя.

***