Тот же татарин, Абла, служил мне проводником при восхождении на Чатырдаг. Мы взобрались туда 29 августа 1832 года по восточному склону, вначале идя вокруг подножия в направлении Чафки. Отсюда открывается вид на оконечность долины Салгира: видны Кучук-Янкой и Кизил-Коба, причем взгляд проникает в глубину их провалов. Этот первый участок пути проходит по сланцам, составляющим на большую высоту западный склон Ангарской долины. Продолжая подъем, мы вскоре нашли залежи мрамора (мраморовидного известняка. — Пргш. пер.), цвета земли.

Наши лошади с трудом карабкались по склонам, покрытым оврагами и скоплениями обломков. Наконец, поднимаясь с уступа на уступ по бесплодной почве, где пасутся овцы, после 6—7 верст пути мы достигли плато Чатырдага, который действительно заслуживает названия столовой горы. Это один из самых прекрасных образцов Яйлы в б— 7 верст длины и 3 — ширины с почти горизонтальной поверхностью.

Природа употребила для этой правильной площадки верхушки слоев черного известняка, которые расцвечиваются по мере приближения к южному краю горы* (*Сторонники точки зрения, согласно которой скалы сглажены ледниками, спросят меня, не усматриваю ли я в этом обширном участке весьма необычных слоев, образующих поверхность яйлы, плоскость, выглаженную льдами, я не могу ничего ни утверждать, ни отрицать.

Лит.: Дюбуа де Монпере Фредерик. Париж, 1843 г. // Путешествие в Крым. // Перевод с французского Т.М. Фадеевой.

****