«Пещерные города». В подавляющем большинстве дошедшие до нас названия «пещерных городов» возникли тогда, когда они уже были покинуты жителями, а окрестное население потеряло о них реальную историческую память. Показателен в этом отношении пример названия одного из самых живописных памятников — Эски-Кермена. Название переводится с крымско-татарского языка как «Старая крепость».

Впервые оно фиксируется только в конце XVIII в. Когда в XVI в. ее посетил польский дипломат М. Броневский, она уже была необитаемой, татары соседнего села Черкес-Кермен так же именовали и руины крепости, а относительно ее истории ничего определенного сообщить не могли. Лишь для Мангупа и Иикермана известны их дотатарские названия, соответственно: Феодоро и Каламита. Но и они не являются первоначальными, а фиксируются ами не ранее второй половины XIV в. По поводу первоначальных наименований «пещерных городов» дискуссия продолжается не одно столетие. Так, например, Дорос отождествлялся разными авторами то с Мангупом, то с Эски-Керменом, то с одной из южнобережных крепостей. А что касается пункта с названием «Фуллы», фигурирующего на страницах письменных ов, то здесь вариантов куда больше: Чуфут-Кале, Кыз-Кермен, Бакла, г. Старый Крым, городище Тепсень в Коктебеле, ищут его даже за пределами Крыма.

Характерный признак начального этапа жизни крепостей — появление мощных оборонительных систем, обеспечивавших защиту максимально возможной площади труднодоступных плато. В то же время их обширные территории были заселены довольно слабо, постоянно здесь находились только относительно немногочисленные гарнизоны. Людьми эти крепости наполнялись лишь в случае появления значительных сил неприятеля, сюда свозились запасы продовольствия и наиболее ценное имущество, сгонялся скот. Для этого и резервировались значительные пространства под защитой обрывов и крепких стен.

Лит.: Крым сквозь тысячелетия. / гл.ред. Б.Д.Дейч.

****