Следуя берегом, поросшим Agnus castus (Узень-агач по-татарски), любящим влагу ручьев, которые стекают здесь прямо в море, оставляешь слева много новых владений, из которых самое значительное, имеющее в целом 80 десятин почвы, почти полностью пригодной для обработки, принадлежало г-ну Дариусу Понятовскому. Это владение*, где уже шли работы, может стать высокопроизводительным, и усилия по благоустройству вознаградят как великолепием видов, так и удобствами расположения садов. Я мечтал бы о подобном владении. (*Оно обозначено на карте Кеппена под названием Ханими.)

Поднявшись немного выше, попадаешь в соседнее владение Айян или Суук-су (холодная вода), богатство которого составляет прекрасный , но напрасно его называют «холодная вода», так как его температура не опускается ниже 11,5 градусов.

Источник, который я наблюдал близ дома Понятовского, имел такую же температуру. Оба они бьют в сланце, перемешанном с обломками известняка, но едва минуешь Суук-су, как зрелище хаоса, наблюдавшееся в Карабахе и в Биюк-Ламбате, развертывается в еще большем масштабе. Расколотая гора усеяла почву своими обломками, и вплоть до Гурзуфа путь идет посреди хаоса.

Здесь я не могу удержаться, чтобы не забежать вперед в моем рассказе, и не заставить моих читателей переместиться вместе со мной на мыс Малого Ай-Даниля, откуда они лучше, чем где бы то ни было, смогут восхищаться ансамблем этого грандиозного собрания геологических переворотов. Лист XXII геологической серии с этой целью был раскрашен, на первом плане можно видеть гранитный купол Аюдага, выступающий из волн, длинные трещины раскалывают его крутые, как на Малой Кастели, бока, и многократные обрушения усеяли его обломками ближайшую часть черного сланца, опоясывающего гору широкой полосой.

Лит.: Дюбуа де Монпере Фредерик. Париж, 1843 г. // Путешествие в Крым. // Перевод с французского Т.М. Фадеевой.

****