Здесь с высоты величественного мыса, называвшегося у древних греков Парфенионом, мы окинули одним взглядом весь этот Херсонес, столь малый и ничтожный в сравнении с той славой, какой он пользуется. Нам казалось удивительным, как могли распространиться из такого незначительного уголка все эти драгоценные предания, басни и поэтические легенды, врезавшиеся в воображение людей глубже настоящей истории.

Судите же о древних временах по этому незначительному отрывку древнего мира, ищите место, где стоял великий древний город, доройтесь до его законов и учреждений, опишите его величие, определите, долго ли он существовал: данных для ваших исследований вы не найдете никаких, кроме некоторых камней, разбросанных там и сям, на этом опустошенном месте наука становится в тупик, она идет здесь, можно сказать, только ощупью. Здесь царствует лишь поэзия. Не хотите ли вы присутствовать при бессмертном акте драмы Атридов и Троянской войны, драмы, с которой мы познакомились еще в отрочестве? Ступите несколько шагов по этому мысу, вот сцена вечная, оставшаяся той же, какой была три тысячи лет назад, при Гомере!

Здесь находился храм Таврополианской Дианы со своими окровавленными жертвенниками. На том самом месте, где вы стоите, некогда стояла жрица богини, несколько далее вам покажут утес, на котором Орест умилостивлял Эвменид. Все это увековечено в драмах Эсхила и Софокла. Но куда увлекся я поэзией? Я забыл, что мы простые путешественники, а не поэты, и должны заниматься не мечтами, а существенностью.

Этот прекрасный мыс, возбуждающий столько мифологических воспоминаний, у генуэзцев назывался мысом Фиоренте, мы посещали его 24-го августа утром. В Севастополе нам дали несколько почтовых телег, на которых мы должны были ехать в Балаклаву. Путь наш шел с севера на юг, именно по той линии, где, по уверению древних историков и географов, Геродота и Страбона, пролегал ров, отделявший некогда Херсонес от остальной части полуострова.

Лит.: А.Н. Демидов и его «Путешествие в Южную Россию и Крым в 1837 году».

*****